Оба — выходцы из социальных низов. В молодости маргиналы, «отверженные». Оба начинали с попыток творчества — стихи (Сталин), живопись (Гитлер). Молодость у них была не веселая — отсутствие признания, конфликт с обществом, нужда, лишения (бомж в Вене и ссыльный в Туруханском крае).
Затем, неожиданный блестящий социальный взлет. Всего около десяти лет понадобилось каждому из них на то, чтобы совершить путь от отверженных обществом маргиналов до всевластных диктаторов (1921 1933 Гитлер, 1917 1925 Сталин).
Оба не получили систематического образования, «сами себя сделали». Талантливые самоучки, они быстро и не плохо для дилетантов разбирались во многих областях знаний. По множеству свидетельств могли за короткое время изучить новую профессиональную тему и общаться со специалистами практически на равных.
Оба имели консервативные взгляды на искусство, не понимали авангард, любили классику в музыке, литературе, живописи.
Оба были коварны — ловко переигрывали политических противников, жестоки — не останавливались перед массовыми убийствами тех, кого считали врагами.
Сталин и Гитлер стали могильщиками идеологий, с которыми пришли к власти: нацизма и большевизма. Многократно растиражированные ужасы Гулага и Освенцима, ставшие частью массовой культуры, дискредитировали как идеи расовой, национальной исключительности, так и образ советского социализма. Причем был дискредитирован не только сталинизм, но и левая, антикапиталистическая идея вообще, которая во всем мире стала ассоциироваться с ужасами сталинского террора. Среди специалистов по политической истории давно стал популярен тезис о том, что «Сталин спас капитализм». Таким же образом Гитлера можно справедливо назвать отцом современной европейской космополитической политкорректности и толерантности.
Различия: патологии, иррациональность, война, репрессии
Гитлер потерпел фатальный крах и покончил самоубийством. Сталин умер в зените могущества. Гитлер оставил после себя развалины не состоявшегося «третьего Рейха». Сталин созданную им огромную восточную деспотию, по странной прихоти истории, называвшуюся социалистической республикой.
Думаю, что столь разный финал их судеб — следствие психологических, вернее психопатологических различий. Гитлер был одержим «сверхценными», бредовыми идеями. Болезненная подозрительность Сталина была близка к мании преследования.
Бредовые идеи Гитлера заставляли его ставить перед собой заведомо не реализуемые цели покорение Европы, тотальное истребление евреев, превращение славян в илотов немцев и т.д. Результатом был разгром Германии, личный крах фюрера.
Сталин, наоборот, был целерационален. Романтические идеологические задачи были для него вторичны. У Сталина была одна главная цель — личная всеобъемлющая власть. Ради нее он отказался от химеры мировой революции. Стал строить «социализм в отдельной взятой стране», то есть систему своего деспотического господства.
Однако Сталин, одержимый манией преследования, зачастую вел себя иррационально, инструментально не рационально. Если коллективизацию еще можно как-то объяснить стремлением Сталина укрепить свой режим, то большой террор 37 38 годов, очевидно, противоречил его рациональным интересам.
Я изучал историю антисталинского сопротивления в СССР. К 1936 году его уже не было. Почти все известные троцкисты и другие противники Сталина были сломлены или гнили в лагерях. Антисталинская эмиграция также была расколота и деморализована, связи с Родиной практически не имела. В партии Сталин был абсолютным вождем, авторитет его был непререкаем, конкурентов у него не было (публикации из архивов опровергли перестроечные басни о сопротивлении вождю на 17-м съезде).
Невозможно придумать рациональное объяснение кровавой вакханалии 37-38 годов, когда поголовно уничтожалось руководство областей, республик, наркоматов, газет, военных округов. На их место назначалось новое руководство, а, затем, истреблялось и оно. Массовое уничтожение абсолютно лояльных, преданных военных, инженерных, управленческих кадров могло быть вызвано только психической неадекватностью диктатора. Тем более, в стране, испытывающей острый дефицит квалифицированных кадров, тем более, накануне войны.
Мания преследования, резко обострившаяся у Сталина после гибели Кирова, дошла до острой стадии в 37-м — начале 38-го года (судя по опубликованной переписке с Ежовым и другим вождями, он искренне верил в предложенные им самим бредовые сценарии московских процессов, т.е. вел себя типично для параноика: сам продуцировал бредовые идеи и сам в них верил). Однако Сталин, все-таки, был не столь тяжело неадекватен как Гитлер. В какой-то момент инстинкт самосохранения у него сработал (конец 38-го начало 39-го г). Он смог остановиться, сбавить обороты террора. Перед войной «вождь» вернулся к более рациональным инструментам управления. Это его и спасло. Следующее обострение у него началось уже в конце 40-х и длилось до самой смерти.
Гитлер палач чужих, Сталин палач своих
Патологические деформации личности сделали Сталина и Гитлера массовыми убийцами, они же и определили разный выбор жертв.
Гитлер был крайне жесток с теми, кто в его бредовой картине мира были врагами представителям «враждебных наций»; евреям, славянам. Война была единственно возможной попыткой достижения его маниакальных целей. При этом Гитлер к «своим», т.е. к немцам, даже оппозиционно настроенным, проявлял странную мягкость. В «ночь длинных ножей», убежденный Герингом и Гимлером в реальности угрозы «путча штурмовиков», он приказал убить около тысячи неугодных соотечественников. После чего массовые казни немцев прекратились до покушения на него в 1944-м году. Множество немцев: бывших коммунистов, социал-демократов, либералов, спокойно жили в нацисткой Германии, не подвергаясь репрессиям или дискриминации. Если Сталин убивал мнимых врагов, то Гитлер не преследовал многих настоящих, если они были немцами. В подготовке покушения на него в 1944 году участвовали многие известные и нераскаявшиеся антифашисты: Лебер, Лейшнер, Герделлер и др. Причем, все они были к этому моменту вполне удачно социально устроены. Некоторые известные лидеры оппозиции в Германии, хоть большинство и в заключении, но дожили до краха нацизма (Курт Шумахер, Аденауэр, Гротеволь, Нимеллер и др.). В сталинской России это было бы невозможно.
Сталин не стремился, а, наоборот, опасался воевать с внешними врагами, не начал ни одной крупной войны (финская — самая кровопролитная). Не был инициатором массовых репрессий против немцев и народов других «чужих» стран при вступлении в них советских войск во время второй мировой войны (скорее, призывал к сдержанности «товарищ Эренбург упрощает»).
Сталин начал и много лет вел безопасную войну со «своими», т.е. созданными его больным воображением внутренними врагами вождями-соратниками, собственным армейским руководством, специалистами, интеллигенцией, особо нелюбимыми национальными меньшинствами, болтунами, зажиточными, просто случайными людьми, на которых, по той или иной причине, пало подозрение карательных органов.
На Гитлере больше крови
Гитлер убил больше. В одном Освенциме погибло около 1,6 млн. человек. Почти столько же, сколько умерло всех заключенных — и политических и уголовников — в сталинском Гулаге за почти все время его существования (в 30-м 53-м годах: 1, 75 млн.). Вторая мировая война была неизбежным следствием безумной политики Гитлера и состоялась бы и без пакта Молотова-Рибентропа (она не началась только чудом уже после захвата Чехословакии, а Гитлер останавливаться не собирался). На Гитлере — 40 млн. жертв Второй мировой войны в Европе, включая тех, кто погиб в результате Холокоста и террора против мирного населения оккупированных стран (около 15-ти — 20-ти млн.).
Современные оценки погибших в результате Сталинского террора дают на порядок меньшие цифры. Не только в работах осторожного Владимира Земскова , но и его оппонента, убежденного антисталиниста Анатолия Вишневского, речь идет не о десятках, а о нескольких миллионах погибших (моя приблизительная оценка, по материалам современных авторов-архивистов, близка к нижней границе той, которую дает Вишневский: около 4 млн., в т.ч. 800 000 расстрелянных по политическим мотивам, свыше 1, 75 млн. преждевременно умерших в лагерях и до 1,5 млн. в результате ссылки, включая коллективизацию и репрессии против отдельных народов).
Есть ли у подобных персонажей будущее
Появление во власти экзальтированных маргиналов-«вождей», по видимому, специфическая черта того этапа развития, в который вступил мир в первой половине 20-го века (были, ведь, еще Муссолини, Мао). Старая система монархической власти была разрушена, а новая представительная демократия была слаба и неустойчива. В результате появился шанс у талантливых и гиперактивных выскочек из низов, которые смогли преодолеть полуразрушенные традиционные социальные барьеры и забраться на вершину власти.
Наверное, именно патологический склад личности позволили им с маниакальным упорством идти вперед, не останавливаясь ни перед чем. Он же сделал их управление иррационально жестоким, неадекватно агрессивным.
Сейчас, когда мир опять вступает в период неопределенности, можно ожидать появления новых кандидатов в «вожди». Из недр Интернета могут появиться разные диковинные персонажи, активные маргиналы, подобные героям этого поста, которые, воспользовавшись новыми социальными лифтами и информационными возможностями, станут реальными претендентами на влияние и власть.
