Когда-то в либеральной идее не было ничего плохого… Когда-то либерализм был за личную свободу, за равноправие. Но на практике, отпущенный «в свободное плавание», либерализм, ещё и приправленный протестантизмом (хотя это далеко не обязательное условие) мутировал в фашизм. Который, в свою очередь, получил ряд ответвлений, среди которых оказался и нацизм, он же — национал-социализм, где от социализма было одно название. Расписывать виды фашизма можно долго, поэтому пропустим это нудное и неблагодарное дело, перейдя к нашим дням.
А в наши дни фашизм успешно скрывается под маской породившего его либерализма. И называется неолиберализмом. Который активно позиционирует себя как антифашизм. Более того, он активно «левеет» — современные «леваки» имеют мало общего с советскими людьми, зато много общего с фашистами. Более того, современные «леваки» — неотъемлемая часть западного неолиберализма.
Неолиберализм, спекулируя понятием «свобода» приводит к диктатуре меньшинства, жестоко отбирая свободы у тех, кто не разделяет неолиберальные взгляды. Неолиберальное общество скатывается в банальный фашизм, маскируемый красивыми лозунгами, используя в качестве механизма социального отбора потенциальное «ущемление свободы».
Объявив свободу главной ценностью, неолиберализм своими действиями в первую очередь борется как с либерализмом классическим, так и с коммунизмом, который можно назвать «ересью либерализма». Борьба с этими течениями – одна из определяющих черт классического фашизма. Нео(фашизм)либерализм гиперболизирует понятие свободы, жестко подавляя любое несогласие, объявляя войну инакомыслию, превращая несогласного во врага общества. Борьба с инакомыслием, причём любыми способами — ещё одна черта фашизма.
Борьба с инакомыслием выросла и окрепла, эволюционировала из трудов Гёббельса, получила к себе на службу современны СМИ и гаджеты. Для фашизма характерно пренебрежение нормами морали, создание идеологии, которая делает уродство нормой, не регламентирует поведение общества, а напрямую этим обществом управляет.
Посмотрите на процветающую сейчас на Западе «культуру отмены», на то, как визгливые активисты клеймят позором всех несогласных. Тех, кто не согласен с самыми бредовыми веяниями современной западной политической повестки, тех, кто смеет идти против всей этой деструктивной идеологии.
Эта идеология защищает и поощряет проявления низменного, воспитывая себе верную опору из желающих поотстаивать свои права, зачастую никем не ущемляемые. Эта идеология уничтожает свободу мысли. Но так надо, это «свобода и цивилизация». И общество начинает принимать новые нормы, постепенно соглашаясь с ними и начиная считать их традиционными. Вместо свободных и независимых людей создаётся конформистское общество.
Создав такое общество, новые фашисты породили идеальных рабов, назвав их средним классом, напичкав кредитами для покупок и потребления, позволив гордо считать себя оплотом «цивилизации». Только вот на самом деле средний класс всегда был оплотом именно фашизма, следующей составляющей которого является власть капитала. Крупных промышленников тридцатых годов сменили транснациональные корпорации, которым необходим рынок сбыта. Точнее, покупатель и потребитель. Эти покупатели и потребители идеально работают на себя и на Большого дядю по имени Сэм, создавая необходимый корпорациям товарооборот, живя в долг. Для того им и понадобилась идеология «свободы», ведь легче всего управлять теми, кто считает себя абсолютно свободным. Главное – не дать рабам понять, что абсолютная свобода равна тотальной диктатуре. Поэтому борьба с любым инакомыслием – вопрос для фашизма первостепенно важный.
Борьба с инакомыслием не ограничивается границами США или Евросоюза. Эта борьба ведётся во всём мире. Благодаря красивой картинке и пестованию мифа о красивой европейской и американской жизни, призрачные свободы быть извращенцем и жить в кредит поднимают на революции массы. Как ни странно, но именно там, где есть ресурсы, так необходимые корпорациям, имеющим реальную власть в единственной сверхдержаве.
Новый фашизм – это логичная и закономерная стадия развития западной цивилизации, построенной на власти капитала. Борьба за распространение этой власти по всему миру – главная цель уже бывшего капитализма, более 10 лет находящегося в непрерывном кризисе.
И этот кризис толкает либеральный мир на различные эксперименты. На применение инструментов, которые ранее были направлены на будущих рабов, на самих членов этого общества. Почему Либеральный мир умирает. Это означает потерю больших, очень больших денег. И власти. Можно потерять совсем всё, а можно изменить существующее общество, сохранив и власть, и ресурс для восстановления капитала.
Одним из таких инструментов являлся национализм, с помощью которого разваливали СССР. И тут мы выходим на Украину, которая отсекалась от СССР, от России как раз на почве национализма. Это же послужило отличной основой для воспитания из Украины «Антироссии».
Вопрос стал максимально актуален после 2008 года, когда либеральный мир упёрся в потолок своего роста. Тогда мало кто, особенно на Западе, понимал, что же случилось. Кризис, по традиции, должен был скоро закончиться. А он — не заканчивался. Китай — дешёвая мировая фабрика, переставал быть таковой, вырастая в мощную экономику. Россия, казалось бы, покорённая и безопасная, начала показывать зубы, всё чаще и всё более остро.
Россия и Китай всё более явно становилась конкурентами. Но если от китайского производства Запад сильно зависит, то Россия представлялась чем-то понятным, чем-то несерьёзным, эдаким Колоссом на глиняных ногах.
И лучшим способом «поставить Россию на место» Запад увидел окончательное превращение Украины в «Антироссию». Действия РФ, в манямирках одновременно и турбопатриотов, и всёпропальщиков, выглядящие недостаточными, потрясли коллективный Запад. Ещё больше коллективный Запад был потрясён нашей с вами стойкостью — санкции должны были сломить нас и заставить нас же развалить страну. Сегодня они говорят об этом открыто, тогда же только надували щёки и пытались понять, что же произошло.
И те события, которые, казалось бы, отодвинули Россию с мировой арены (а в ошибочности такого мнения «партнёры» вскоре убедились), лишь приблизили кончину современного Запада.
Но, с одной стороны, мы получили и время, и возможность действовать, укрепляя свои позиции, с другой же Запад получил время на продолжение операции по отторжению Украины. И на эксперимент по управлению населением в условиях всё ухудшающейся жизни.
На Украине реализовали, можно сказать, фашизм нового типа. Сверху — над государством — фашистская власть капитала с олигархами-гауляйтерами, снизу же, внутри страны, оголтелый, пещерный нацизм. А населению, чьи самые активные поколения и без того не особо грамотны, за несколько лет «отключили» возможность анализировать и критично мыслить. Их «действительность» построили на противопоставлении России, которую им представили эдаким Мордором с вечными девяностыми.
Вся пропагандистская машина была брошена на замалчивание российских достижений, гиперболизацию российских неудач (а в случае нехватке таковых — выдачу за них неудач собственных) и непомерное раздувание своих «успехов» наподобие «баржи с кавунами» или «тризуба из кизяка», успешно оттеняя окончательный развал промышленности, подорожание жизни и страшную депопуляцию. Живут же и ладно. А что не так хорошо, как хочется — так это Россия виновата, сдерживает развитие. Вот-вот Россия рухнет, и Украина каааак рванёт в светлое будущее!
Именно поэтому, кстати, украинцы так верят, что унитазы и «Нутелла» (которая, кстати, для нашего рынка производится внутри России) для россиян — диво дивное.
Ложь, на которой построено украинство, далеко не самое страшное. Люди там буквально зомбированы. Имея богатый и многолетний опыт общения с жителями Украины, могу сказать, что людей, не поддавшихся пропаганде, с каждым годом всё меньше. И пропаганда утверждает, что ненависть – это норма. Ненависть – это естественный клей, которым скрепляется общество. Как и регулярные пожелания (хотя на пожеланиях они не останавливаются) смерти «ворогам». И культивирование нацизма – тоже норма.
Именно отсюда вырастает меметичное «а нас за що!» — искреннее непонимание того, в какого урода превращается их общество. А общество превращается в мутанта, теряющего всё человеческое и опасное и для себя, и для окружающих.
Теряя остатки разума, украинское общество, символично, теряет право называться Homo (человек), переходя в разряд Pithecus (обезьяна). Именно поэтому – хохлопитеки.
В общем, эксперимент с хохлопитеками, в которых превратили украинских граждан, признан удачным. И пора переносить его на жителей Европы. Почему
Всё до примитивного просто. Европа, хоть и зависящая от США, всё же является конкурентом. Иногда даже пытающимся вести свою собственную экономическую политику, самостоятельно выбирая с кем торговать и у кого покупать сырьё для своей промышленности. Какой же гегемон такое будет терпеть Особенно когда собственный уровень жизни стремительно падает.
Фрау Меркель, 16 лет управлявшая Германией, экономическим локомотивом Евросоюза, нервно курит в сторонке, наблюдая за тем, куда катится ФРГ. Ведь фрау Меркель все эти годы хоть как-то пыталась балансировать между собственно германскими интересами и приказами из Вашингтона. Но ей на смену пришли политики, которые утратили хоть какую-то способность самостоятельно мыслить и действовать не по американской инструкции. А американская инструкция требует вводить санкции против России, даже ценой падения собственной экономики, ценой остановки промышленности и падения уровня жизни собственных граждан. Банки-то выведут активы в Штаты, заодно подпитав американскую экономику.
А что делать с людьми
Ответ даёт Френсис Фукуяма, глашатай и теоретик современного либерализма. Он пишет, что лежащая в основе современного либерализма теория не говорит, где можно проводить национальные границы, ведь она построена на принципах «универсализма». Однако, приводя в пример «внутрилиберальные» конфликты в Каталонии, Шотландии или Квебеке, утверждает, что этими пробелами пользуются антилиберальные популисты. Такие, например, как Трамп.
Фукуяма сокрушается, что этот изъян либеральной теории вынуждает заботиться о «чужих», о жителях других, далёких стран, так же, как о собственных. Тут я не соглашусь и замечу, что о чужаках (беженцах с Ближнего Востока и из Африки) европейский либерализм заботится гораздо лучше, чем о своих. Фукуяма же делает вывод, что либеральное отрицание границ играет на руку антилиберальным националистам (к которым, например, причисляет венгерского премьера Орбана), поэтому либерализм должен принять, что государство — это основа. А это значит, что либеральному миру нужна новая форма — «национал-либерализм».
Фукуяма, ища оправдание этому резкому повороту, призванному сохранить контроль над нищающим обществом, пишет: «Власть государства основана на общественном договоре между независимыми людьми, которые соглашаются отказаться от части своих прав поступать свободно, в обмен на защиту государства. Если мы имеем дело с либеральной демократией, то эта власть узаконена как всеобщим принятием закона, так и всенародными выборами.
Либеральные права бессмысленны, если они не могут быть обеспечены государством, которое, согласно известному определению немецкого социолога Макса Вебера, является законной монополией силы на определенной территории. Территориальная юрисдикция государства обычно соответствует территории, занимаемой группой лиц, подписавших общественный договор. Люди, живущие за пределами этой юрисдикции, тоже могут рассчитывать на уважение своих прав, но государство не всегда обязано обеспечивать им их соблюдение.
Таким образом, государства с четко определенной территориальной юрисдикцией остаются важными политическими игроками, поскольку они единственные могут осуществлять законное применение силы».
Фукуяма утверждает: «искать противоречие между либеральным универсализмом и потребностью в национальных государствах не следует», ведь за несколько столетий либеральные общества научились жить внутри государства, а вот жить на глобальном уровне, с учётом интересов всех государств, пока не смогли. И поэтому, считает Фукуяма, даже разделение либерального мира по национальному признаку, всё равно оставит мир достаточно либеральным.
Вот только Фукуяма не говорит как заставить людей, воспитанных в духе космополитизма, разделиться Ответ же даёт Украина: дать обществу врага и рассказать, что для борьбы с ним нужно сплотиться вокруг своих столиц.
Этим врагом сейчас выставляют такую «нелиберальную, большую и опасную» Россию. И намереваясь создать из Европы, потерявшей свой суверенитет и свои национальные интересны, лоскутное одеяло из множества «украин» с соответствующим мышлением жителей. А чтобы европейцы не возмущались, обновлённый нацизм назвали национал-либерализмом.
Молчит Фукуяма и о роли государственного насилия в этом национал-либеральном мире. А направлено оно будет как раз против тех, кто не согласится с текущим положением дел, с текущей политикой национал-либерального государства. И культура отмены – просто детский лепет в сравнении с узаконенным физическим устранением всех несогласных. Не верите Так это вовсю практикуется на Украине. Вспомните, хотя бы, Олеся Бузину. Или посмотрите на Анатолия Шария. За 8 лет Украина или ликвидировала, или заставила покинуть страну всех несогласных лидеров общественного мнения. Будет ли возможность сбежать из национал-либерального мира
Гораздо вернее не допустить его появления…
А если ты хочешь не просто читать новости, а понимать происходящее — подписывайся на наш Telegram. Переводим с политического на человеческий! Ссылка в источнике.
