1814г. Холст, масло. Размер: 194.9×125.7 см. Метрополитен-музей, Нью-Йорк
Сюжет этого полотна традиционен для испанского искусства. «Махо» и «махи» — так во времена Ф. Гойи назывались молодые андалузские щеголи и щеголихи из средних слоев городского населения, одевавшиеся в подчеркнуто национальные одежды. К образу махи Франсиско Гойя возвращался не раз. «Махи» Франсиско Гойи (одетая и обнаженная) прославлены безмерно. Но и представленная сегодня картина «Махи на балконе» широко известна. В настоящее время она является одной из самых знаменитых картин в собрании Метрополитен-музея.
На этой картине художник изобразил двух молодых красавиц в национальных костюмах махи носили их в противовес принятой в высших слоях испанского общества французской моде и двух махо, их кавалеров. В то время это считалось вызывающей дерзостью, поскольку королевский двор, а за ним и вся испанская знать обратились к французской моде в одежде. Франсиско Гойя в юности и сам был настоящим «махо». Картина «Махи на балконе» написана в поздние годы жизни художника. Он и относится к своим героиням как к воспоминаниям молодости, окружая их ореолом романтической загадочности. Это полотно имеет несколько вариантов, истории которых переплетаются и зачастую путаются друг с другом. «Махи на балконе» прекрасны, они полны колдовского очарования, их красота влечет к себе, однако ирония манящего взгляда настораживает. Недаром в кукольной красоте «мах» есть что-то обманчивое. Наряды девушек выписаны белым, золотым и перламутрово-серым цветами, лица даны теплыми тонами, и эта тонкая, переливающаяся живопись выглядит еще более притягательной на темном фоне. Сидящие на балконе девы, напоминающие птичек в клетке, сюжет, типичный для современной художнику испанской жизни.
Но в его трактовку Гойя внес тревожную ноту, изобразив на заднем плане одетых в темное мужчин, которые надвигают на глаза шляпы и кутаются в плащи. Эти фигуры написаны почти силуэтно, они сливаются с окружающим их сумраком и воспринимаются как тени, стерегущие прелестную молодость. Но и махи кажутся находящимися в заговоре со своими стражами слишком заговорщически улыбаются эти обольстительницы, словно заманивая тех, кого привлечет их красота, в темноту, что клубится за их спинами. Эта картина, еще напоенная светом, уже предвещает полное трагизма позднее творчество Гойи.
