Макс Гублер родился в семье, где ценили искусство. Его отец был художником-декоратором, и оба его старших брата – Эдуард и Эрнст – также посвятили свою жизнь искусству. Братья часто работали вместе и черпали вдохновение в одних и тех же сюжетах, но очень скоро стало ясно, что наиболее одаренным является самый младший из них.
Макс Гублер приобретает такую известность, что в послевоенные годы становится едва ли не самым знаменитым швейцарским художником. Что же произошло Почему на долгие годы имя Гублера было забыто не только широкой публикой, но и специалистами в области искусства
Ответы на эти вопросы можно получить, побывав на выставке, организованной музеем изобразительных искусств Берна. Первое впечатление: как много перекличек в творчестве Макса Гублера и Ван Гога. Ранние картины Гублера, например, его «Семья за столом» сразу же вызывают в памяти «Едоков картошки» Ван Гога.
И далее при взгляде на его картины часто всплывают в памяти полотна Ван Гога. Вот букет подсолнухов. Вот Автопортрет с мольбертом в руках. Сразу же перед глазами возникает автопортрет Ван Гога в такой же позе. Но рисунок Гублера еще более нервен, рван.
Страдание объединяет не только творчество этих двух художников, живших в разных странах в разные эпохи. Оно объединяет их и в жизни. Оба не смогли справиться с тем ужасом, который охватывал их, едва они отрывались от полотна. В итоге оба оказались в психиатрической лечебнице и там закончили свою жизнь. Правда, Ван Гог покончил жизнь самоубийством, а Гублер умер своей смертью. И еще одна значительная разница состоит в том, что рядом с Ван Гогом были люди, ценившие его творчество даже тогда, когда он оказался в больнице. И они сделали все, чтобы после смерти художника он не был забыт.
Максу Гублеру повезло гораздо меньше. Когда он оказался в психиатрической лечебнице, на нем было поставлено клеймо «сумасшедшего», а все его творчество объявлено результатом больной психики. А ведь он провел в больнице лишь несколько последних лет жизни. Его родственники спрятали под замок большинство работ, созданных в период между 1958 и 1961 годом, периодом, когда он был болен.
Постепенно о Максе Гублере все забыли, и его имя лишь изредка всплывало в среде специалистов, когда речь заходила о течении «Ар брю» (Art brut). По-русски этот термин чаще всего переводится как грубое, необработанное искусство. Термин, придуманный французским художником Жаном Дюбюффе, используется для характеристики творчества непрофессиональных художников, часто душевнобольных, инвалидов. Но в случае с Максом Гублером это было не отсутствие профессионализма, а эволюция художника, обладавшего большим мастерством, к простоте, граничащей с примитивностью. Это был сознательно выбранный путь. Он роднит Гублера с еще одним швейцарским художником, которого также часто относят к представителям течения Art brut – с Луи Суттером. Разница в том, что у Макса Гублера путь к Art brut занял гораздо больше времени.
Творчество Макса Гублера можно легко разбить на периоды, когда в его живописи довольно четко прослеживалось влияние той или иной школы. За свой творческий путь он вдохновлялся творческой манерой весьма различных художников и школ. Так, на начальном этапе, в его работах, также как и в работах Ван Гога, вы увидите влияние Сезанна. Он еще не совсем отошел от реалистической манеры письма, но в его манере уже присутствуют элементы все более утверждавшего себя постимпрессионизма и кубизма.
Чуть позже художник подпал под очарование экспрессионизма и даже фовизма, который характеризует динамичность мазка, яркость красок и простота линий.
Но все эти поиски приводят к тому, что Максу Гублеру удается выработать свой стиль, свою манеру письма, отличную от других. Для его позднего периода характерна такая эмоциональная сила, резкость и динамизм линий, что его картины сразу можно узнать, заходя в зал, где представлены различные художники.
Не только манера письма отличает Макса Гублера от многих современных ему художников, но и тематика его полотен. Она чрезвычайно ограничена. Он брал сюжет и потом на протяжении всей своей жизни вновь и вновь обращался к нему.
Интересно отметить, что в свой ранний период, когда Макс Гублер жил в Цюрихе, он написал очень много картин психиатрического госпиталя Бюргхолзли (Burghölzli), находившегося недалеко от его дома. Художник писал это здание вновь и вновь. Неужели он чувствовал, что через много десятилетий именно в этой больнице закончит свою жизнь
Но самой любимой темой Макса Гублера был женский портрет. Вы скажете, что же здесь удивительного Это типично для многих художников. Да, но знаете ли вы другого художника, который всю жизнь рисовал лишь одну женщину Я лично, такого не знаю. Макс Гублер написал по приблизительным подсчетам около 300 портретов своей жены Марии. Она появляется на его полотнах то в образе юной девушки, то зрелой матроны, то старухи. С нее он писал ангелов, мадонн и даже мальчики, смотрят на нас с полотен Гублера глазами Марии. На многих поздних картинах Мария совершенно неузнаваема. Для Гублера были важны не черты ее лица, а эмоция, страсть, которые он пытался выразить.
После смерти Марии в 1960 году, Макс Гублер больше никогда не притрагивался к кисти.
Если, как я уже писала, семья на долгие годы спрятала под замок все картины художника, относившиеся к тому периоду, когда он находился в больнице, то сестра и брат Кул собирали, бережно хранили картины художника, в том числе и относящиеся к последнему периоду. В 2010 году они передали свою коллекцию в дар музею в Берне, что и позволило организовать экспозицию. — Наталья Беглова
