1981 — 1986 изучал живопись в колледже графики и книжного искусства в Лейпциге (Hochschule für Grafik und Buchkunst Leipzig) у профессора Arno Rink.
1986 — 1990 аспирантура в университете графики и книжного искусства Лейпцига.
1993 — 1998 помощник в университете графики и книжного искусства Лейпцига.
2005 — 2009 профессор живописи / графики в колледже графики и книжного искусства Лейпцига.
2009 — 2014 почетный профессор в университете графики и книжного искусства Лейпцига.
Живет и работает в Лейпциге.
Нео Раух — известный современный немецкий художник, один из самых продаваемых художников в Германии (он пишет по 12 картин в год и некоторые из них продаются заранее, еще до того, как художник приступает к работе над ними), лауреат премии Винсента в 2002 году, основатель всемирно известной Лейпцигской школы, непримиримый враг беспредметной живописи. Художественную карьеру Раух начинал еще в ГДР, так что в его живописи можно узнать влияние соцреализма, смешивающегося с сюрреализмом и поп-артом. Его монументальные полотна строятся как своего рода коллаж, соединяющий элементы различных сюжетов, стилей и эпох.
«Одни обнаруживают в моих работах влияние Америки. Другие видят приметы Дальнего Востока. И только простодушный коллега, живущий в деревне по соседству, распознает в них сельские пейзажи, открывающиеся за окном».
«Хорошую фигурную композицию создать труднее, чем абстрактный образ. Я мог бы стать выдающимся абстракционистом, но это скучно»
«Одна из обязанностей автора — со всей ответственностью создавать свой художественный лексикон. И я полагаю, что сокращение этого аппарата до одних лишь новаторских и прогрессивных элементов едва ли можно считать правильным.
В живописи для меня самым важным качеством является своеобразие, сила внушения и вневременность; слово Zeitgeist (дух времени) звучит для меня как ружейный залп во время казни. Картина, в которой присутствует дух времени, прикасается к открытым язвам, тогда как вневременное искусство способно избавить нас от банальности и причиняет скорее легкую фантомную боль, вызываемую некими ранами-архетипами.»
«Всякий раз, когда я стою перед чистым холстом, я в тоже время стою перед берегом реки, скрытым туманом. Прежде чем бесстрашно вступить в неизведанные доселе области, я должен ответить на вопрос: что ждет меня впереди, и какие приспособления понадобятся мне, чтобы достойно справиться с этим путешествием.»
«В сущности, огромный риск гарантирован каждому, кто сталкивается с ситуацией, когда надо показать свой истинный класс. К своему огромному удивлению, замечаю, что молодое поколение художников оказалось в траншеях 1950-х, заявляя, что лишь тот, в чьих руках оружие абстракции, проявляет истинную храбрость перед лицом туманных берегов.Казалось, война между фигуративной и абстрактной живописью давно отгремела. Ее последними отголосками были стычки между «воскресными» живописцами, торгующими своими картинами на аллеях. И меня выводит из себя тот факт, что сейчас она опять затронула художественные классы восточной части Германии. Я ставлю вопрос о рискованном поведении совсем не так, как это делалось покойными автократами абстракции.»
«С содроганием одно за другим я открываю зараженные помещения и вынимаю оттуда разнообразный материал для временного хранения на холстах моих картин. Я вывожу наружу испуганных работников, содержавшихся в бараках на карантине, и предлагаю им расположиться в моих мрачных залах, наполненных туманом. Я забочусь об их комфорте, добавляя туда различные культурные элементы. И проделывая все это, я знаю, что с замиранием и удовольствием продвигаюсь по узкой тропе, на которой я могу потерять равновесие, скатившись в сторону нелепости безвредности и неловкости. Поэтому я работаю в пограничных зонах, занимаясь этим по-своему.»
