
Осуждённого в такой тюрьме одевали в спецодежду с номером и в обувь с войлочной подошвою (для бесшумного передвижения). Надзиратели не должны были знать ни имени, ни фамилии, ни срока наказания, ни рода преступления, ни каких-либо прочих данных о заключённых: для надзирателя существовал лишь анонимный заключённый с номером, с которым запрещено вступать в любые разговоры. Режим абсолютного молчания и абсолютной изоляции от мира соблюдался и в остальном: и свидания, и переписка, и получение посылок или передач, и газеты, и книги находились под строжайшим запретом; заключённым было дозволено читать только Библию. Выход из камеры разрешался исключительно в маске (фото ниже), чтобы встретившиеся в прогулочном дворике заключённые нипочём не могли узнать друг друга.
Не только камеры, но и прочие устроения в таковых тюрьмах были устроены одиночно:
• Прогулочный дворик был рассчитан только на одного человека.
• Больница устраивалась в специальных камерах.
• Баня — ряд одиночных камер с душем.
• Церковь — расположенные амфитеатром одиночные будочки, в которых заключённые не могли смотреть ни в стороны, ни вниз, ни вверх, а только вперёд (на священника).
После нескольких лет нахождения в этой тюрьме большинство заключённых теряли рассудок….