Женщины на портретах Зинаиды Серебряковой обладают неуловимым сходством — они тонкие, изящные, с огромными глазами. И все чуть-чуть похожи на саму художницу, благодаря чему ее авторство угадывается сразу. А как обстоит дело с мужскими образами Вместе с Софьей Багдасаровой вспоминаем портреты, выпадающие из «фирменного стиля» художницы.
Борис Серебряков (1913)
Рыжеватый блондин с бородой — муж художницы, поэтому появляется во многих ее произведениях. Будущие супруги выросли вместе — Борис Анатольевич Серебряков приходился Зинаиде двоюродным братом. Однако, в отличие от многих членов клана Бенуа-Лансере-Серебряковых, он не стал заниматься искусствами, а окончил Петербургский институт инженеров путей сообщения. На портрете Борис изображен в форменном костюме по ведомству Министерства путей сообщения — через год его пошлют строить железную дорогу Иркутск — Бодайбо. В 1919 году Борис умер от тифа, оставив Зинаиду с четырьмя детьми на руках. Больше замуж она не выходила.
Игнат Голубев (1914)
Крестьянин Игнат Дмитриевич Голубев работал плотником и «мастером на все руки» у семьи Серебряковых в селе Нескучном Харьковской губернии. Его дочь вспоминала, какие хорошие хозяева это были: «у них продукты никогда не прятали под замки». Художница написала его портрет в 1914 году — в этот период она активно работала над своим крестьянским циклом, в котором половина жителей Нескучного могли бы опознать себя. Еще раз Голубева мы встретим на ее картине «Крестьяне. Обед» из собрания Русского музея.
Сергей Иванов (1941)
Художник Сергей Петрович Иванов, известный в Париже как Serge Ivanoff, происходил из купеческой семьи, был учеником Осипа Браза и Дмитрия Кардовского. В эмиграции оказался в 1922 году, перейдя пешком финскую границу. Там он напечатал на французском книгу «Голод в большевистской России» с документальными рисунками. За границей жизнь задалась — он стал достаточно популярным портретистом, работал в лучших журналах, пятнадцать лет прожил в США, а потом вернулся во Францию. Скончался Иванов в 89-летнем возрасте. С Серебряковой, также учившейся у Браза, этого темпераментного человека связывала дружба, он помогал ей советами по обустройству в эмигрантской жизни и, в свою очередь, тоже написал ее портрет.
Сергей Прокофьев (1926)
Портрет написан, когда Серебрякова уже два года как оказалась в эмиграции, Прокофьев же уехал еще в начале 1918 года. И в 1926 году, когда написан портрет, еще не думает возвращаться, хотя в Ленинграде в Мариинском театре ставят его «Любовь к трем апельсинам», а годом ранее он написал балет «Стальной скок» про молодую Советскую республику. Кроме портрета композитора художница написала его трехлетнего сына Святослава.
Петр Шильдкнехт (1955)
Петр Николаевич Шильдкнехт был сыном императорского архитектора и стал театральным художником. В 1924 году он эмигрировал из Советского Союза. Через два года — он арт-директор на съемках «Андалузского пса» Луиса Бунюэля и Сальвадора Дали. В историю кино он вошел под именем Пьер Шильд. В числе прочего, он работал декоратором на съемках фильмов Марка Соркина и Вильгельма Георга Пабста. Когда сын Серебряковой Александр искал заработок, Шильдкнехт нашел ему работу в кино.
Серж Лифарь (1961)
Знаменитый танцовщик эмигрировал в 1923 году по приглашению «Русского балета» Дягилева. Во время написания портрета ему уже 56 лет — время былой славы (и былой стройности), конечно, позади, однако необыкновенное обаяние артиста никуда не исчезло. Серебрякова писала о сеансах позирования дочери: «Больше всего мы с ним говорили о Пушкине — у него ведь в собраньи подлинные письма Пушкина к Наталье Гончаровой! Он издал сам книгу с полным текстом этих писем, устраивал здесь выставку в 1937 году Пушкинскую, а затем Лермонтовскую… Лифарь ездил весной в СССР, рассказывал с восторгом обо всем, что видел чудного в музеях и городах».
Евгений Лансере (1915)
А напоследок — портрет, в котором рука Серебряковой узнается сразу. Он даже кажется очередным автопортретом художницы, к которому пририсованы усы и бородка. Ничего странного в этом нет — на картине изображен ее родной брат художник Евгений Лансере. На нем шинель и папаха — он собирается на фронт Первой мировой войны, как и многие другие деятели искусств. После революции он останется в Союзе, будет работать и преподавать в Тифлисе и Москве и даже избегнет репрессий.
