Этого события вся отечественная космонавтика дожидалась больше двух десятков лет.
«Тех, кто начинал, уже нет», — сказала кому-то женщина, одна из тех, кому выпала честь встретить этот рассвет на Байконуре и эту ракету, одну из последних ракет серии «Протон». Её слова очень хорошо передают всеобщее ощущение чего-то эпохального, совершающегося в эту минуту.
Внутри верхней части (это третья ступень) находится то, что двадцать лет было и остаётся предметом споров, головной боли, сарказма, (наверняка) горьких слёз, ругани, надежд и преодолений. Результат баснословного труда. Модуль «Наука». Космическая лаборатория, способная самостоятельно летать и стыковаться. Целый корабль со своими двигателями.
Что там внутри
Во-первых, 20 универсальных рабочих мест с выдвижными полками, термостатами, электропечью и иллюминаторами для наблюдений. Во-вторых, каюта для одного космонавта. Тоже подспорье: кому-то из российского экипажа часто приходится ночевать в американском сегменте. От радиации каюта защищена алюминиевой плитой сантиметровой толщины.
В-третьих, санузел с туалетом. Кстати, есть система регенерации воды из мочи. Пить её никто не будет, она идёт в систему снабжения кислородом.
Что снаружи
Снаружи имеется 11-метровая европейская роботизированная рука ERA — European Robotic Arm, она может манипулировать грузами массой до восьми тонн. Далее — места для закрепления научных приборов. Например, для дистанционного зондирования Земли. Шлюз для выхода в открытый космос. Стыковочный узел, к нему позже прикрепится узловой модуль «Причал», а уже к «Причалу» — научно-энергетический.
Наука преодолений
Всё началось с того, что американцы надумали сделать собственную национальную станцию Freedom, а потом спохватились, что с русскими будет гораздо свободнее, они в космических станциях разбираются really good. И в США поняли это настолько хорошо, что NASA оплатило строительство российского блока. Первый модуль отечественного сегмента МКС «Заря» собран в центре Хруничева на американские деньги.
Но, поскольку для российской стороны это был важнейший проект, в ГКНПЦ имени Хруничева за свой счёт в 1995 году начали создавать на всякий случай ещё один точно такой же модуль, как «Заря», — дублёр. На всякий случай. И вся ирония судьбы в том, что «Зарю» в 98-м великолепно запустили и состыковали с американским модулем Unity, что положило начало новой эпохе исследований космоса. А вот «всякие случаи» выпали на долю дублёра, созданного для подстраховки. Это и был модуль, позже названный «Наукой».
Начать можно с того, что следующие несколько лет вообще не знали, зачем он теперь нужен и как с ним быть. В 2004 году нашлось решение — надо сделать из него космическую лабораторию. Это как раз то, чего очень не хватает в российском сегменте — там крайне мало пространства для научных экспериментов.
Сначала хотели просто доделать и запустить, потом передумали и решили усовершенствовать. Всё это тянулось лет восемь.
За это время у модуля появилась вышеупомянутая рука-манипулятор: гаджет от Европейского космического агентства. Очень полезная вещь: теперь многое можно будет делать за бортом, не выходя в открытый космос. И в стыковке поможет.
А потом получившееся к тому моменту изделие привезли в РКК «Энергия» на испытания, и разразился скандал — в трубопроводах, а потом и в топливных баках нашли металлическую стружку. Как объясняли специалисты, засор в топливной системе модуля мог привести к коллапсу всей станции: дело в том, что она должна «подключаться» к общей топливной системе МКС, перекачивать горючее, чтобы его по необходимости можно было использовать для коррекции орбиты. У модуля, кстати, есть собственные двигатели, и с ними можно не только подправить своё расположение в космосе: он сам может летать. Это полноценный космический корабль. То есть ракета его доставляет на высоту около 200 километров, а там он отделится и начнёт самостоятельное движение. Более того, автоматически стыкуется. Это супербонус, которого у американских модулей, к слову, нет.
Так вот, именно поэтому металлические опилки в трубах и баках стали просто катастрофой. Беда была ещё и в том, что баки не заменишь: завод «Серп и молот», который их делал, давно закрылся, а больше именно таких нигде не делают.
Пробовали промыть — не получалось. Надумали снять, разрезать, прочистить как следует по частям и обратно приварить. Провели эксперимент с макетом. Промыть удалось, а вот герметично собрать — нет.
Была мысль поставить вместо них баки от разгонного блока «Фрегат», но трагедия в том, что они одноразовые, то есть израсходовал запас — и всё. Не перекачаешь, не перезаправишь. О коррекции орбиты двигателями модуля можно забыть.
В итоге решили так: оставляем «родные», промываем максимально тщательно, но используем как одноразовые.
И вот, наконец
Перед поднятием ракеты на стартовый стол к носовому обтекателю отправили человека с рулоном скотча — подправить чуть отклеившуюся «этикетку» — логотип. И начался поток юмора, иронии, сатиры, сарказма. Известный популяризатор космонавтики Виталий Егоров с ходу придумал хлёсткий заголовок: «Как поднять российскую науку».
В итоге прочищенная, подправленная и подклеенная скотчем «Наука» минут за двадцать приняла вертикальное положение. Процесс так и называется: вертикализация ракеты. Очень быстро. Нас, журналистов, посреди потрясающего действа попросили поменять точку. Перебазироваться. Ну вот, пока перебежали в другое место, ракета уже стояла почти вертикально.
За две минуты до запуска все притихли. Интересно, кто о чём думал. Тут всех богов вспомнишь. Помнится, когда был первый запуск с Восточного, Сергей Иванов (экс-министр обороны) во время обратного отсчёта перекрестился. И это ещё людей в ракете нет. Какой же тогда накал бывает, когда космонавтов отправляют…
Дымка над горизонтом — и через две минуты это уже маленькая звёздочка. Нет, две звёздочки! Это первая ступень отделилась. На высоте 44 километров. Всё, ушла. Исчезла.
Мы уже не видим, а там на шестой минуте отошла и вторая ступень, включились двигатели третьей и почти сразу «отвалились» (конечно, правильно говорить, что это сброс) две половинки головного обтекателя. Вот и модуль.
На 9:42 (на высоте 196 километров) его последнее транспортное средство — третья ступень — тоже доделало свою работу и ушло в сторону. Дальше модуль полетит сам. Лететь ему восемь суток. Это довольно много, но так надо: махина весьма солидная, не очень поворотливая, так что хорошо бы побольше времени для манёвров. К тому же за это время надо с МКС модуль «Пирс» снять: «Наука» встанет на его место. Можно было бы, конечно, подумать, что разумнее отстыковать его заранее, но не будем учить жить опытных седых людей из Хруничева, «Энергии» и так далее: если стыковочный узел долго держать открытым, он может нагреться, а это не очень хорошо, так что лучше всего впускать гостя в только что открытую дверь.
Стыковка будет 29-го. Видели в небе пролетающую МКС Она выглядит как яркая звезда, которая за несколько минут пересекает весь небосвод. А после этого запуска у любителей этого зрелища появилась поистине уникальная возможность: 28–29-го числа так будут по небу проплывать рядом друг с другом две звезды: МКС и «Наука».
Новый глава NASA Билл Нельсон ратует за продление работы МКС до 2030 года. Для «Науки» это было бы кстати: обидно результат 20 с лишним лет усилий использовать лишь до 2025 года. И что, потом всё Хотелось бы тогда хотя бы в будущую российскую национальную станцию его включить. К нему ведь позже присоединят узловой модуль «Причал» (грубо говоря, космический адаптер, «тройник», к которому можно со всех сторон пристыковаться), а к нему уже базовый научно-энергетический модуль. Вот и задел для новой станции.
